Час Пик, N009
11.3.1998
Перо расщепилось и разбрызгало свою черную кровь…
Осип Мандельштам, поэт
Так уж угодно было газетным богам, чтоб этот оперативный отчет об очередном вручении профессиональной премии «Золотое перо» пришелся на тот же номер, где мы печатаем заранее подготовленный материал известного петербургского философа Александра Секацкого о другой премии литературной и о самом социально-культурном феномене премирования (стр. 14). Секацкий пишет: «Итоговая продукция бирж культуры и искусства имеет исключительно высокий спрос… Рейтинги, хит-парады, горячие десятки, списки лауреатов представляют собой идеальный товар. Этот товар расфасовывается в средства массовой информации и потребляется с большим аппетитом». Поскольку многие представители средств массовой информации являются не только ньюсмедиаторами, но и ньюсмейкерами, постольку читателю может быть интересно, как журналисты сами себя наградили.
Потребляя этот «идеальный товар», можно испытывать два сорта удовлетворения (или неудовлетворения): рациональное от соответствия лауреата критериям, предложенным жюри; и иррациональное -«дали (не дали) тому, за кого я болел». Сразу скажу, что первым способом читателя не удовлетворю, ибо критерии жюри мне абсолютно неясны. Скажем, всем понятно, что в номинации «Лучшая публикация года» должна фигурировать именно публикация, причем по возможности такая, чтобы и профессионалы, и читающая публика не затруднились ее припомнить. В этом году на «оперение» претендовали Михаил Рутман («Санкт-Петербургские ведомости»), Юлия Хопта («Недвижимость Петербурга») и Наталия Ипатова («Смена») все за «серию публикаций», что, согласитесь, автоматически переводит их в номинацию «Лучший журналист года». В свою очередь, здравый смысл подсказывает, что «Лучший журналист года» (Гранпри) является автором лучшего журналистского произведения, которое, буде его выдвинут в какой-нибудь номинации, должно в ней победить. Не тут-то было. Гран-при получил Кирилл Набутов, в то время как его работа «История одного события» в номинации «Лучшая информационно-публицистическая телепрограмма» проиграла «Черному коту» Александра Габниса. Если многие решения жюри нельзя признать внутренне непротиворечивыми, то спецпризы присуждались, кажется, и вовсе по принципу «Мой приз кому хочу, тому и даю». Фразеологизм «золотое перо» означает не то, например, что это перо его обладателя озолотило, а именно: строки, оным пером выводимые, превосходны. То есть логично предположить: раз конкурс назван «Золотое перо», оценивается в нем прежде всего мастерство. И все призы имеют в виду именно его. Что имел в виду губернатор В. А. Яковлев, присуждая свой приз заместителю главного редактора газеты «Санкт-Петербургские ведомости» А. А.Юркову? Собственно, что хотел, то и имел, но не правильнее ли тогда назвать этот приз, скажем, «За веру и верность»? Не меньшей прихотливостью отличалось и решение Лиги журналистов ее председатель, главный редактор «Санкт-Петербургских ведомостей» Олег Кузин объявил, что спецприз лиги достался телепрограмме «Оттиск» (6-й канал) «за объективное освещение» и т. д. В городе газетные новости освещают две телепрограммы «Оттиск» и «Пролог» (5-й канал) с той наисущественнейшей разницей, что «Пролог» анонсирует завтрашние газеты, а «Оттиск» рецензирует сегодняшние. Таким образом, премия «от рецензируемого рецензенту» может быть квалифицирована как «от подсудимого судье». Спецприз «За честную игру» от Региональной инспекции по печати, врученный газете «Санкт-Петербургские ведомости», выглядел в этой ситуации явным перебором.
Не сомневаюсь, что каждый призер не раз помашет перед своими читателями-слушателями-зрителями свежеполученным оперением, потому нет нужды оглашать весь список. Увы, прошли, и безвозвратно, времена, когда человек, пишущий слова на бумаге, был властителем дум: вышел, допустим, очередной номер пушкинского «Современника», и сколько ни есть в России читающих людей все его и прочли. Каждый журналист (даже телевизионный, кроме суперзвезд) действует в рамках своего «электорального круга», который за него и порадуется. Интереснее поразмыслить о тех, кто призов не получил. Третий год подряд номинировано на «Золотое перо» международное обозрение Иннокентия Иванова (ГТРК «Петербург 5-й канал»). Нынче жюри предпочло ему (как и отличному сериалу Кирилла Набутова) «Черного кота». Мне, честно говоря, представляется участие МО в конкурсе ошибкой. Прошу прощения у уважаемых режиссера Марины Бирюковой и автора и ведущего Иннокентия Иванова за непрошеный совет, но ты сам свой высший суд, всех строже оценить сумеешь ты свой труд. Международное обозрение одна из лучших среди всех изготовляемых в Петербурге телепрограмм, и здесь оценки критики подтверждаются рейтингами. Существует уровень авторитетности и признания, когда участие в общем забеге как-то даже странно. Представьте, например: номинируются журналист X, журналист Y и Максим Соколов ну на что это похоже?
Этой ошибки избежала программа «Осторожно: Модерн» (или «Однажды вечером»). Детище Дмитрия Нагиева и Юрия Роста в разделе «Лучшая развлекательная телепрограмма» могло соперничать как минимум на равных с получившим перо «Музыкальным рингом». Но по условиям конкурса заявки на него посылают сами претенденты. Такая ситуация возможна, когда речь идет о конкурсе юных дарований, которым требуется путевка в жизнь. Если же мы имеем дело с профессиональным соревнованием, да еще в области масс-медиа, сама природа которых предполагает известность «продукта» большому числу людей, самовыдвижение выглядит вещью, мягко говоря, неинтеллигентной. По воле организаторов каждый посылающий заявку на конкурс тем самым признает, что считает свою работу лучшей. Это опять-таки уж совсем ни на что не похоже. Несомненно, номинировать на «Золотое перо» должен кто угодно, но не автор рассматриваемой работы. Можно предположить, что авторы «Осторожно: Модерн» как раз руководствовались подобными соображениями.
Наконец, об иррациональном читательском удовлетворении. Репрезентативность, скажем, элитарного литературного конкурса может определяться авторитетом членов жюри в своем референтном кругу. Репрезентативность же конкурса в области масс-медиа неизбежно определяется репрезентативностью победителя у этих самых масс. Ясно, что чем больше жанр журналистики апеллирует не к разуму, а к чувству, тем труднее игнорировать «мнение народное» (в развлекательных жанрах профессионализм вообще оценивается в прямой зависимости от популярности). И уж совсем очевидно, что Гран-при должен достаться не тому, кто лучше всех сделал, а тому, кого больше всех любят (разумеется, это может и совпасть к большой удаче жюри). Ошибившись на этот счет при проведении первого конкурса, уже на следующий раз (то есть в прошлом году) организаторы «Золотого пера» исправились и дали Гран-при Сергею Шолохову. В 98-м ситуация повторилась: иметь в списке претендентов Кирилла Набутова и не дать ему Гран-при было решительным образом невозможно народ бы нас не понял. Никто из пишущей братии не может соперничать в популярности с телезвездами, и если за год у нас не появится еще одного ведущего, имеющего всероссийскую известность, придется дать Гран-при А. Г. Невзорову,
Несомненное достоинство «Золотого пера» то, что это способ поощрить журналистов, которые трое суток шагают, трое суток не спят. Конкурс придумали журналисты Андрей Константинов и Александр Потехин, и мы весьма им благодарны, потому что первопроходцами быть труднее всего. А второпроходцами быть уже проще, потому что можно избежать ошибок предшественников. Поэтому «Петербургский Час пик» принял решение учредить еще одну профессиональную премию, также имеющую целью поддержку коллег в их нелегкой жизни. Ведь праздники (в том числе вручение премии «Золотое перо») не могут длиться вечно, они сменяются буднями, когда приходится делать свою ежедневную работу, и делать ее по возможности хорошо. Чему как мы надеемся, наша премия и поможет ее будущим обладателям.
Добавить комментарий